Договорившись с Бронвином накануне о посещении township ( так называют здесь кварталы с обитающим в них чёрным населением ) мы встретились в оговорённый час и направились "в народ". Дорога от Уотерфронт заняла какие-то 15-20 минут, и вот мы на месте. Забор, ворота, похожие на проходную-КПП в армейской части ( наследие раздельного проживания белого и чёрного населения ) и надпись Langa, выложенная поверху осколками цветной керамики. Как оказалось, сейчас в этом самом "КПП" расположена местная муниципальная администрация, театр для занятия самодеятельностью (!) и какие-то социальные службы. Встречали два чёрных молодых человека лет тридцати. Один молчаливый и насупленный, с маленькими колючими глазками, одетый во все чёрное - джинсы, кожаная куртка, кроссовки, представился Майком. Второй, в легкомысленном цветастом свитерке сказал, что его зовут Сабу. - На самом деле меня зовут Сабу.. , и завернул дальше что-такое цокающее-раскатистое, что мне сейчас и не повторить. - Но так меня зовёт только моя мама, когда она мною недовольна, - улыбаясь тараторил он. - Ну все, заходим-заходим! И вот мы входим. Улица, словно пришедшая из репортажей "Международной панорамы" времён Валентина Зорина о негритянских гетто в Америке. На следующем перекрёстке встречается Африканская Госпел Церковь. К сожалению танцы под псалмы посмотреть не удалось. День был будний, а попеть о Боге и поплясать, поднимая наверх руки и раскачиваясь в такт песнопениям народ собирается только по выходным. Людей на улице довольно много. Полно бегающей и играющей детворы. Но и взрослые то тут, то там встречаются. Многие идут покачиваясь, явно "уставшие", но все довольно доброжелательны, здороваются вежливо и даже как-то с опаской поглядывают на ярко одетого, постоянно отпускающего шуточки, улыбчивого Сабу. А я то было подумал по-началу, что главный в их маленьком коллективе Майк. Многие живут в контейнерах. Прорезают окна-двери, бросают провод от ближайшего столба и вот, домик готов, да такой, что дядюшка Тыква из сказки про Чиполлино позавидует. Вокруг одного из местных общепитовский заведений, названного Old Beer Hall толпятся подростки. Обратил внимание, что на улицах встречается много беременных девочек по виду не старше 14-15 лет. Лотки с овощами-фруктами на продажу стоят практически на каждом перекрёстке. Удивило также обилие парикмахерских и тату-салонов, оборудованных из тех же контейнеров. Продукты по-дороже продаются из-за зарешеченных витрин. Все, кто работает с наличкой опасаются налетов. Спросил у Сабу, часто ли у них бывают ограбления. - Да что Вы, сэр, у нас очень спокойно, - ответил он с белозубой улыбкой во всю чёрную физиономию. А вот и местный стрит-фуд. Пожилая чёрная мамми опаливает на разведенном тут же костерке овечьи головы, потом моет их в тазу, очищая сгоревшие остатки шерсти щеткой. Рядом в разрезанной пополам бочке кипит варево для которого все эти заготовки и предназначались. Сабу сказал, что блюдо это, цокающее название которого воспроизвести я сейчас не смогу, даже за крупное вознаграждение, является деликатесом и, глумливо усмехаясь, предложил попробовать. Сказал, что за его счёт. Сразу сообщу, что настолько отважным я не был, и мы направились дальше, в ресторан. Хотя, вроде бы в нашей Средней Азии, типа Казахстана и Узбекистана, вареные бараньи головы тоже считаются деликатесами. Вот и он, местный рестрик. Из еды мясо и сосиски на гриле, жареная картошка и овощи. Аппетит я пока как-то не нагулял, поэтому ограничился бутылкой пива, которую употребил "из ствола". Здесь очень популярно Windhoek, названное по имени столицы соседней Намибии, и из неё же импортируемое. Разливное в кружке, наверное, не стал бы. Почему-то и в ресторане и после, когда зашли в гости к одной местной семье, в памяти назойливо всплывали отрывки из текстов о Кейптауне, которые читал, готовясь к поездке. А говорилось там, помимо всего прочего и о том, что Кейптаун - один из лидеров в ЮАР по количеству больных СПИДом и туберкулезом среди чёрного население. И если СПИДом подышав одним воздухом, или попив из одной кружки с больным заразиться вроде как нельзя, то вот тубиком очень даже можно. И ведь кто его знает, как они там посуду у себя моют. Сабу предложил сходить в гости к местной семье. Двор баракообразных домов, длинный узкий коридор, ряды комнат, некоторые без дверей. Под потолком две сиротливые лампочки. А вот здесь как раз и обитает семья из восьми человек, причём сразу три поколения. Бабушка с двумя находившимися дома детьми лет шести-семи деликатно вышла, когда двое моих провожатых, что-то прощёлкав на своём коса-языке показали на меня пальцем. Ну и под конец, визит к местному ведьмовскому доктору ( witch-doctor, как назвали его мои экскурсоводы ). Живет этот лекарь-ведьмак тоже в контейнере, половина которого отведена под приемную. И ведь, действительно, сидит там на табуреточках народ, в основном пожилые люди, ждут своей очереди. А вторая половина - это так сказать, и кабинет и жилище врача. На многочисленных полочках ряды пластиковых бутылок и баночек с разнообразным содержимым, под потолком висят сушеные лапы медведя и павиана, ящерицы и какие-то шкурки. Окон нет, поэтому что там ещё имелось в наличии сказать трудно. А светить туда-сюда фонариком айфона было как-то неудобно, да и не хотелось особо, если честно. Доктор попался разговорчивый. Не дожидаясь вопросов, сам рассказал, что ещё двенадцатилетним мальчиком услышал голоса, которые рассказалиl ему как и к кому пойти учиться лекарскому ремеслу. Я не стал уточнять, после какой дури у него, двенадцатилетнего, в голове завелись маленькие голосистые человечки, но на самом деле это и не важно. - Но для этого, чтобы стать лекарем, мне надо было спалить собственный дом, - печально покачивая головой рассказал колдовской дядька. Ну, если такой дом, как вот этот, его теперешний, то может и не особо жалко. И хорошо ещё, что голосок не повелел ему изничтожить родителей, а то и весь посёлок в придачу. Задал вопрос про пресловутый рог носорога. Действительно, лечит все болезни, и особенно полезен для мужчин, оживился колдун-лекарь. А ещё, оказывается, им можно наводить порчу, если истолочь в порошок, добавить чего-то там ещё, а потом незаметно дунуть на человека, гибели которого желаешь. Больше задерживаться в лекарском контейнере я не стал, а то вдруг голос в башке у шамана напоёт ему ещё что-то эдакое про любознательного "снежка". Поэтому, поблагодарив за интересный рассказ, вышел из контейнерной духоты на свежий воздух. После лекаря дальше бродить "по району" как-то расхотелось. Распрощался с радушными экскурсоводами (в конце даже обниматься полезли - во как!), однако фотографировать себя так и не разрешили, предупредив об этом с самого начала нашего общения. И поехал я к себе в отель, к кондиционеру, горячему душу и чистым простыням. В дороге вспоминалась песня КэВэЭновского Азамата про то, что не надо ныть и жаловаться на жизнь, на свете полно мест, где люди живут намного хуже, и проблем у них больше. Так-то вот