Лето принесло пару открытий в космосе французской кухни.

О том, что в первоклассном французском ресторане могу подать сардины, не вынимая из банки, прогрессивная общественность узнала от знаменитого доктора Мясникова. Мне же подали не только в банке, но ещё и в горячей банке. Горячая консервная банка с сардинами!

Увидев на моём лице вопрос «Какого дьявола?», ресторатор пояснил, что такая уж в этом сезоне мода на Лазурном берегу.

Ну, где мода, там и жертвы. В общем, это такое открытие, которое лучше сразу закрыть.

А вот дальше речь пойдет о вкусном.

Итак, Канны, знаменитый ресторан Фукетс, родной брат Фукетс с Елисейский полей, которого я числю в пятерке величайших парижских брассери, наряду с Эльзасом, Прокопом, Пьедекошоном и моей любимой Ротондой. В Каннском Фукетс шеф-повара меняются часто, но всегда приглашают выдающегося. Предыдущий работал совсем недолго из-за русских туристов. Всякий раз, когда шеф выходил вечером к гостям представляется, русские, а их в зале всегда немало, принимались дико ржать. Фамилия шефа был Гондон. Прекрасный повар и хороший человек. Так вот, этот Гондон делал изумительный  тар-тар по традиционному рецепту ― сырая говядина в минутном маринаде. Мало где ел вкуснее, разве что, в упомянутой Ротонде.

А ныне Мастером над кухней приглашен не кто-нибудь, а сам Пьер Ганьер, трёзвездный и неповторимый. Иногда я думаю, что Ганьер первый в ряду величайших, включая Бокюса, Дюкасса и даже мадам Пик. А иногда я о нём вообще не думаю.

Под патронажем месье Ганьера в меню Фукетс появился ещё один тар-тар. Из сырой говядины и селёдки! Если кто наморщился, то сразу разморщивайтесь ― ибо это одно из самых вкусных блюд на свете, и уж точно лучший из тар-таров. И нет в нем ни выраженного вкуса мяса, и совсем нет вкуса селедки, а есть что-то уникальное, невыразимое и прекрасное, как предпоследний поцелуй уходящего лета.