Данный текст является литературной зарисовкой. Все события и персонажи вымышлены, все совпадения случайны. Ресторана "Мусоргский" в Петербурге не существует. ЭПИЗОД 2. ХОЗЯЙКА РЕСТОРАНА В ресторане «Мусоргский» было холодно. Я жалась в угол любимого дивана, куталась в хилый плед и знала, что молить о пощаде бесполезно. Хозяйка – монументальная женщина с фигурой молотобойца – любила распахивать огромные французские окна. Петербург – город северный, но местные жители думают, что они на курорте. При малейшем солнечном лучике разоблачаются до голых ног, щеголяют в пляжных одеяниях по Невскому проспекту. Хозяйке нравилось сидеть за столиком у окна и приветствовать проходящих мимо знакомых. Посетители внутри ресторана пытались сказать, что они уже изрядно продрогли… Хозяйка махала рукой прохожим. Год назад в такой же холодный майский день я кричала, просила и плакала, чтобы хотя бы на час окно закрыли. У меня были сложные переговоры с энергичным московским бизнесменом. Он раскатывал меня как асфальтоукладчик на автопилоте и отжимал как стиральная машина с турбодвигателем. Убийственный холодный сквозняк по ногам в изящных босоножках был совсем некстати. Переговоры я проиграла, жесточайший цистит заработала. Сегодня меня тревожил не только холод. Почему-то хозяйка меня полностью игнорировала. Она часто сама обслуживала гостей, не стеснялась подать меню, помогала официантам убирать посуду. Ей казалось, что у нее уютный семейный ресторан. Она прошла мимо моего столика уже трижды и ни разу не заметила мою сигнально-приветственную улыбку. Я чувствовала себя золушкой, флиртующей не с тем принцем. Хозяйка одевалась с развязной элегантностью. Короткие открывающие грудь платья, массивные украшения. Суровая валькирия ресторанного бизнеса. Знала пару экзотических языков, завалила несколько ресторанных проектов. Мне удалось с ней однажды довольно подробно побеседовать. Мои отношения с «Мусоргским» были почти родственными. Ресторан находился на перекрестке всех дорог. Направо – школа моего ребенка. Налево – библиотека, где работает моя мама. Напротив – лучший драматический театр страны. Я забегала сюда два-три раза в неделю с момента открытия. Любила атмосферу то ли интеллигентской квартиры, то ли обкомовской библиотеки. И полное невмешательство в жизнь «отдыхающих». В «Мусоргском» меня признавали за свою, но относились ко мне по-петербургски сдержанно. Есть у тебя любимый уголок – вот и сиди там тихо. Я привыкла, и меня это устраивало. Нарочитый бойкот хозяйки меня нервировал как жужжание комара. Вроде бы ничего особенного, а отвлекает. Поздоровается или не поздоровается? Заметит или не заметит? Случайно или намеренно? И, наконец, почему? Мимо пробежала девочка-администратор. Воссияла улыбкой, спросила, как дела. Проскочил шеф-повар. Поприветствовал, широко раскинув руки. Даже официантка меня не забывала. Хозяйка не видела в упор. Я сгруппировалась, сложилась в отчетливую эффектную улыбку, вылетела пружиной в центр зала и громко сказала: -- Здравствуйте, как поживаете?! Хозяйка скривилась, будто попробовала прокисшее молоко, и вынужденно кивнула. Я расплатилась по счету, оставив щедрые чаевые. Чтобы заесть такой обед, нужна была небольшая оргия. Я заметалась по улице в предвкушении подходящего импульса.