Нашла в своих литертурных заметках вот такой ресторанный эпизод. Там будет про пекинскую утку и китайские рестораны: "Каждый раз Серебряков вез меня в неизвестном направлении и привозил в новый ресторан. Вчера он меня привез в первый китайский ресторан, который мне понравился. Я ненавижу китайскую кухню и пафосные китайские рестораны московского разлива. Только вместе с Сашей можно пройти по чуждой кулинарной территории и получить от этого удовольствие. Чтобы все было так хорошо, как только с Сашей бывает, мы раз и навсегда решили, что выбор и за себя, и за меня делает он. Получается быстро, здорово и вкусно. Я выбираю блюда исключительно по филологическому принципу – за красивое название. Или просто самые элементарные в меню, чтобы не нарваться на какие-нибудь экстремальные кулинарные сложности. Конечно, мы ели утку по-пекински. Раньше я проходила это испытание лишь единожды с господином из желтого моря в ресторане «Желтое море». Мой спутник старательно вжился в роль крепкого брутального парня, который не утруждает себя вежливыми изысками и всегда говорит правду. Когда он руководил моим неофитским упаковыванием уточных ингредиентов в полупрозрачный блинчик, он командовал мной как коровой на плацу. -- Возьми блин, теперь соус, теперь тот кусочек утки, положи сверху огурец, теперь зелень, -- отрывисто и жестко вгонял он меня если не в комплекс неполноценности, то в крупное неудобство. Я неловко сворачивала блинные конвертики, давилась уткой и пила ненавистное пиво, насильно мне навязанное. Параллельно господин из желтого моря рассказывал мне забавные истории из своей личной командировочной жизни. Он подробно и правдиво излагал свой фантастический (в прямом, и переносном смысле) сексуальный опыт с горничными гостиниц. Все они были полногрудые (он употреблял более приземленный эпитет) хохлушки с бескорыстным и страстным отношением к столичному гостю. Только через несколько подобных свиданий я догадалась, что это такая деликатная форма флирта. Первые полгода я делала вывод, что, если человек явно предпочитает женщин альтернативного мне сексуального типа, мы собрались просто поболтать. Моя встреча с пекинской уткой при посредничестве Александра была совсем иной. Сначала он восторженно наблюдал, вовлекая меня в этот процесс, как нашу птичку разделывают. Я по наивности подумала, что это такой золотистенький поросенок и съесть его должны не мы, а банкет по соседству. Потом он как фокусник показал мне алгоритм сворачивания блинного конвертика. Я попробовала повторить. Получилось кривовато. Я была больше увлечена Александром, а не едой, но очень старалась делать все, как следует. Я уже к нему привыкла и была готова его увидеть, но многоступенчатая упаковка утко-конвертиков меня отвлекала. Саша виртуозно и бережно стал паковать конвертики для нас обоих. Он вручал мне новенькие изящные свертки каждые три минуты, и я как завороженная смотрела за его руками. Девушка-официантка почему-то ворчливо, по-матерински захотела нас рассадить по разные стороны стола. Ресторанные служащие-мужчины в присутствии Александра всегда радостно подтягивались и стремились ему навстречу со своей профессиональной помощью. Просто сияли, паркуя его машину, встречая у входа, обслуживая стол. Между ними и Александром возникал некий товарищеский заговор, полный мальчишеской игры. Они вместе радовались тому, какая у Серебрякова классная машина, тому, как здорово здесь готовят то или иное фирменное блюдо и тому, какой он хороший клиент, а они – самые лучшие на свете повара, охранники, официанты. С девушками было наоборот. Они вдруг смущались, и от застенчивости начинали себя вести как у себя на кухне, когда прибыл гость, важность которого нельзя подчеркнуть. А то вдруг кто-нибудь подумает, что он им понравился. Все заказанные блюда они старались поставить перед Александром, видимо, считая, что мне он будет выдавать кусочки со своей тарелки. Они угрюмо и не слишком быстро меняли салфетки, неуклюже раскладывали приборы, смутно напоминая то ли нахохлившуюся в затаенных претензиях свекровь, то ли непутевую растерявшуюся невестку. -- Саша, а почему ты сияешь только на мальчиков-официантов, а с девочками посдержаннее? -- Потому что с девочками это всегда заканчивается одним и тем же. Они слишком близко к сердцу меня принимают. Я немного устал, -- смущенно улыбнулся он. Да, он действительно еще не слишком тонко регулирует свое сияние. Или сияет на все 200 ватт, или почти на столько же. А я сижу тут сбоку и мне сияния не видно. Только греюсь в отражении".