Испокон современных российских веков здание притягивало рестораторов, потихоньку выискивающих да слегонца нащупывающих претенциозного потребителя. На заре демократических преобразований тучного с дерматиновой папкой, а чуть позже молодцеватого с кожаным картхолдером ручной работы, но неизменно выходящего при темном костюме из автомобиля непроницаемых расцветок с периодически активируемой «кровельной» иллюминацией.
Пользуясь случаем, с юрким напарником прошмыгнули под козырек промеж обильных дождевых струй, не забыв кое-как зафиксировать уличную входную зону, теша себя надеждами не быть залитыми мимо редко, но проезжающим автотранспортом. Внутренняя входная территория, оставляя за спиной странно расположенный диджейский пульт, подразумевает подъем на верхние банкетные этажи по как бы условно винтажной лестнице, декорированной атрибутами в рок-н-рольной стилистике. Слева оформленные по-новому, но от этого не менее знакомые обеденные залы, «засахарившиеся» в старых планировочных решениях. На стенах, в меню и в картонке со счетом всё те же музыкальные звезды минувших эпох, но актуальные до сих пор, поскольку нынешних звезд, например, Алёша не знает, не слышал, и с коими уж познакомиться никак не рассчитывает, периодически сажая и перманентно окучивая садовые розы, да живя воспоминаниями, манкируя давние песенные советы Э.С. Пьехи…
Салат «Нисуаз». Обязательный свежий тунец, чуть подернутый тепловой обработкой. Половинки куриного яйца, сваренного «в мешочек», стручковая фасоль, шпинатный лист, сочные помидоры, «бэби»-картофель размера увеличенного до юношеского. Не очень связно, но прихватив с самых глубин тарелки овощные соки и заправку становится куда аппетитнее. Не бойче, но отчетливее.
Аранчини с угрем, страчателлой и трюфельным соусом. Дорого (почти тысяча рублей) за две зажаренные рисовые колобашки. Дорого, но вызов принят. Один отрез угря некрасиво отвалился при выносе. Можно было и иначе закрепить верхние ингредиенты. Допустим, вмять их поувереннее в молодую сливочно-сырную среду. Трюфельное суспензионное окропление под колобками. Не судьбоносно, но и отягчающих нареканий нет. За 700, наверное, едоки-формалисты радовались бы шибче.
Морковный крем-суп с кальмаром и сыром страчателла. Свежо, солнечно и по-летнему звеняще. Тут в сыр ничего вминать не стоило, ибо кальмары с едва уловимым привкусом и запахом гриля были самодостаточны и велеречивы, твердо держась на плаву поверх оранжевого пюре. В свою половину я чуть добавил свежемолотого перца. Никогда бы не подумал, что некая морковная кремовая кашица может вызывать столь неподдельный восторг у индивидуума, положившего собственный организм на плаху в борьбе с антиалкогольным невежеством и диетической безграмотностью.
Спагетти неро с копченым палтусом и водкой. Отстоял в словесной схватке с самодуром-сотрапезником право на включение пасты в заказ, чему очень доволен. Спасибо тебе, Алешенька-сынок! Черные углеводные нити в сливочной подливе с добрым количеством рыбы и красной икры. 1390. Для спагетти «без обвеса» дорого, а для таковской комплектации типа AMG вовсе нет. Жаль только, что водки-то так и не унюхал…
Рапаны с белыми грибами. Плюс «подушка» в виде картофельного пюре. Первое впечатление: пресно. Оно же и последнее. Много безэмоционального пюре, которое необходимо насыщать активностью. К примеру, добавить трюфельной эссенции. Белые грибы пытаются создать атмосферу, но этого мало. Рапаны ведь сами по себе нейтральны, посему им нужен увесистый толчок!
Щупальца осьминога на гриле с картофелем стоун и шпинатом. Картошка при готовке изрядно схлопотала смачных тумаков, соответственно, смачно примята по бокам. Полезного шпината совсем мало, зато в наличии приличный щупалец морского гада. 1950 руб.? Цена городская, здесь ничего не попишешь. Бывает гораздо дороже. Соус «ромеско» это то, что крайне необходимо и картофелю, и осьминогу. Складывается этакий безусловный, непреложный триумвират!
Баскский чизкейк с черничным конфитюром и соленой карамелью. Черничная полоска по борту чизкейка создает иллюзию пропитывающего слоя. Декорирующий цветочек – дурак! Точно лишний. Десерт подобного рода может и едали весомее, но данный экземпляр пришелся именно к месту, именно в то самое время. Я вот, прям, доволен. Ни дать, ни взять, ни убавить, ни прибавить, ни встать, ни сесть, ни есть, ни пить, ни… не знаю еще что!
При расчете, делясь с официантом впечатлениями на тему нежданно, но приятственно несбывшихся сомнений и тревог, посетовали на горькую судьбину сих помещений, которые с возникновением каждого последующего ресторана, приобретали всё более тоскливые черты. Молодой человек, на удивление, был осведомлен о подобных оценках. Сошлись на том, что в нынешнем облике эта самая судьба сложится куда удачнее. За сим удаляюсь, внемля строкам достопочтенного поэта:
«Я и без веры живой,
Мне и надежды не надо!
Дух мой тревожный, родной
Жизнь наделила отрадой.»